Пятилетний Максим любит динозавров. Он с ними играет (детская представляет собой настоящий парк мезозойского периода), он про них читает (для того чтобы знать о них больше, и научился), он с ними даже спит и ест (на подушке — изизавр, на тарелке — карнотавр). Увидев или заполучив в свое владение новый неизвестный экземпляр, Максим первым делом проводит детальный осмотр и сравнение, потом выясняет название вида и подробности его жизни, затем с восторгом рассказывает об этом родителям. Взрослые такой увлеченности рады — всегда есть чем ребенка занять.
«Ранний интерес к чему-то всегда говорит о способностях. Наверняка будет археологом или биологом, — сказал дедушка на семейном обеде, подарив внуку фигурку очередного ящера. — Ну что, малыш, готов связать свою жизнь с динозаврами? Кем хочешь быть?» «Готов, — ответил Максим. — Я буду динозавром. Правда, пока не выбрал, каким именно». Взрослых заявление шокировало — даже переспрашивать не стали, шутит мальчик или нет. Тем более, как оказалось, он уже с бабушкой преимущества разных видов когтей обсуждал, а вскоре после этого заявил, что в школу вообще не пойдет. Перед ним стоит задача посерьезней — восстановить исчезнувший вид животных, став одним из них. С этого дня отношение родственников к теме изменилось: взрослые ни о чем, касающемся динозавров, Максима больше не спрашивали, ничего тематического не дарили. Стали «интерес» и «увлеченность» называть «проблемой» и «навязчивостью», обсуждать, что нужно делать, чтобы снизить такую зацикленность на теме, проводили разъяснительную работу, рассказывая о разных профессиях и убеждая, что динозавр — не лучшая мечта для малыша. В итоге все закончилось хорошо — свою «неперспективную» идею Максим оставил. Но мама еще долгое время чувствовала себя напряженно, когда кто-то задавал ребенку вопрос «Кем ты хочешь стать?».
Минуточку внимания!
Довольно часто «странное» и «навязчивое» увлечение ребенка какой-то темой возникает, когда в семье рождается младший. Родители видят в этом влияние внешних факторов: «Раньше к компьютеру не подпускали, а сейчас приходится, чтобы младший поспал в тишине», «Пошел в садик, а там дети разные», «Бабушке не можем указывать, о чем с ребенком говорить». На самом деле, причины проще: ребенок хочет вернуть утраченное родительское внимание и ищет подходящий для этого способ. Те, кому еще нет трех лет, могут капризничать, плохо себя вести. Те, кто постарше, используют вербальный способ. Путем эксперимента они находят слабое место у родителей — тему, на которую те реагируют активнее всего, именно так, как требуется.
«Настя любит качать кроватку и петь, когда Карина засыпает. Обычно это песни из мультиков или эстрадные. А вот я недавно услышала что-то вроде „бедные сиротинки мы с тобой“ и прямо вздрогнула. Подбежала к ней, прижала к себе, стала говорить, что все всегда будет хорошо. А на следующий день обратила внимание, что и с куклами она разговаривает так же. Конечно, слышать такое не очень приятно. Обсудили с мужем, с мамой — они говорят, что рано беспокоиться, мол, мало ли что ребенок может сказать. Но мне все равно не по себе…»
Ольга, мама Насти (4 года) и Карины (3 месяца)
Родители озадачены, начинают заниматься ребенком более пристально, и он доволен. Но если это просто манипуляция, то, наверное, стоит ее пресечь? Может быть, просто не обращать внимания и вести себя спокойно? Нет, это очень нежелательно. Потому что следующий этап привлечения внимания — это заболевания. У детей, которым никак не удается вернуть расположение взрослых обычными способами, возникают проблемы со здоровьем через механизм условной желательности. Это уже не симуляция, а настоящая проблема, ведь от невнимания начинает страдать весь организм.
Поэтому способ справиться с проблемой только один — проявлять как можно больше непосредственного участия, любви и тепла. Чаще берите детей на руки, гладьте по голове, укрывайте на ночь одеялом, не дожидаясь рассказов о «сиротках», а просто так, без повода. Называйте ребенка «большой» только с позитивным смыслом, в качестве похвалы, а не потому что «большой, поэтому отстань». Излишняя увлеченность такого рода бывает не только при рождении младшего ребенка! Конфликты, разводы, переезды, вообще любые ситуации, при которых снижается интерес к самому ребенку, тоже могут вызвать подобную реакцию. Кстати, Максим, который хотел стать динозавром, в семье самый младший. Его братья-близнецы как раз заканчивали школу, и вся семья занималась только вопросами экзаменов и выпускного. Малышу так и говорили: «Давай не сейчас! Есть вопросы поважнее. Поиграй пока со своими хвостатыми друзьями». Ну правда, кому такое понравится?
Хочу все знать
Если нас что-то беспокоит, мы стараемся как можно больше об этом узнать. Советуемся со знакомыми, читаем соответствующие статьи, отправляемся в интернет. Дети так поступить не могут. Взрослые, которые рядом, – их единственный источник информации. Но что делать, если взрослые не хотят отвечать на вопрос напрямую или вообще заявляют, «чтобы мы больше об этом не слышали». Тогда ребенок меняет свою тему до приемлемой и старается узнать то, что его интересует, косвенным путем. Конечно, времени на это требуется больше.
«Недавно родители рассказали моим детям, что в детстве я была очень правильной, честной, всегда советовалась с ними, как поступить. Даже поставили меня в пример! Они, похоже, до сих пор думают, что это какая-то черта характера у меня. В реальности же я спрашивала их мнение и обсуждала поступки других детей только потому, что боялась. Как- то по радио сказали, что похищен ребенок, и я стала спрашивать, почему так случилось и что с ним будет. Мама ответила „Плохо вел себя — вот и украли“. Конечно, я была напугана (некоторое время вообще из дома боялась выходить). А потом решила, что, раз крадут плохих детей, надо просто не делать ничего плохого. В садике да и в начальных классах детям я всегда говорила, как надо поступать, а воспитателям жаловалась, если видела какие-то нарушения. По моей логике выходило так, что, если за проступок ребенка сразу накажут, это немного снизит вероятность его кражи. Конечно, друзей у меня почти не было, но я не переживала — чувствовала себя ответственной за безопасность других».
Елизавета, мама Егора (6 лет) и Аниты (5 лет)
Некоторые дети изначально, по типу нервной системы, бывают более тревожны. Но и родители могут формировать или усиливать склонность к тревоге. Например, когда недоговаривают, замалчивают, уходят от темы, понижают голос до шепота, разговаривая между собой при ребенке. Конечно, делают они это не специально. Скорее всего, тема болезненна для них самих или настолько серьезна, что непонятно, как объяснить ее малышу. Мы не знаем, как отвечать на вопросы «почему», если не знаем на них ответа, а иногда не хотим говорить (и думать), как много в мире разных проблем. Нам хочется оградить своего ребенка от этого: вырастет — сам узнает. Позиция понятная, но именно она прочно закрепляет детские опасения, превращая их в навязчивые тревоги. И чем строже относятся родители к теме увлеченности каким-то вопросом, тем более завуалированной делает ее ребенок.
Например, переживая за жизнь мамы после ее слов «от этой новости чуть сердце не остановилось» он может постоянно играть в доктора. Осматривать кукол и маму, спрашивать попутно о дыхании и болях, стремиться вместе ложиться спать, ссылаясь на страх темноты. Такая тревога часто выражается фразами «а что если», конкретными примерами и предположениями. Не получая ответов от взрослых, дети учатся сами себя успокаивать, но увереннее от этого не становятся. Пропущен важный этап налаживания гармоничных отношений с миром — получение этой уверенности от взрослых. Поэтому говорить с ребенком нужно как можно больше, отвечать на все интересующие его вопросы и демонстрировать понимание его опасений, не делая их при этом основным мотивом. «Я вижу, ты боишься. Не нужно, все будет хорошо!» — такая фраза, по сути, является избеганием темы. Ребенку нужно успокоиться самому, а для этого должен получить информацию, понятную, доступную и достаточную, а не просто красивые слова.
Отвлекающий маневр
«Займись чем-нибудь, переключись, отвлекись от ситуации», — говорим мы человеку, переживающему неприятности. Дети тоже знают этот способ, причем находят они его интуитивно. Например, во время чтения сказки: пока слушаешь о приключениях Кота в сапогах, забываешь то, что поссорился с сестрой.
«Внучка живет у меня, потому что родители развелись и у обоих сейчас есть новые семьи. Они ее любят, часто берут к себе — то мама, то папа — да и новые супруги относятся к ней прекрасно, но жить она хочет только со мной, и я понимаю почему. Сын и бывшая невестка часто говорят (и вслух), что их брак был ошибкой молодости, что только сейчас они счастливы по-настоящему. Это очень тяжело и сложно для ребенка. Думаю, Веронике обидно. Она ни о чем таком не спрашивает, даже, наоборот, молчит, когда я пытаюсь ей что-то сказать, переводит разговор. Но принцессы — ее любимая тема. Мы читаем про принцесс, играем, рисуем, шьем платья куклам. Сказочные и самые настоящие — она знает их всех наперечет. Я думаю, она сама представляет себя принцессой — капризной, немного избалованной, всеми любимой».
Марина Анатольевна, бабушка Вероники (6 лет)
Увлеченность такого рода бывает по принципу компенсации. Ребенок выбирает тему, которой ему не хватает в реальности и которая одновременно помогает отвлечься и скрыть свои истинные эмоции. Взрослые, если они не слишком внимательны, могут и не заметить, что ребенок сильно переживает. «Нет-нет, она совершенно спокойно относится к этой ситуации: у нее позитивные игры и читает она только о принцессах», — могут сказать родители, если такое положение вещей их устраивает. Ведь многие взрослее счастливы, когда сын или дочь играют или читают, что называется, запоем. Они даже не задумываются, почему чужой выдуманный мир их ребенок предпочитает реальному. А он может уходить при этом все дальше, и происходящее будет волновать его все меньше и меньше.
За этим могут последовать сложности в общении, плохая школьная успеваемость, проблемы с самооценкой. Недолюбленная девочка, увлекающаяся принцессами, может и во взрослом возрасте заниматься только куклами (например, коллекционировать их), а может сама превратиться в такую принцессу — с соответствующим внешним видом, нарядами и поведением. Вот почему на увлекающие ребенка темы нам всегда стоит обращать внимание, даже если они самые позитивные! Обращать внимание и спрашивать себя: что есть в них такого, что является привлекательным, на чем больше всего фиксируется ребенок, играя или читая, чего ему хотелось в реальной жизни и, главное, как мы можем ему это дать?
Между увлеченностью темой и навязчивостью проходит тонкая грань, и в отношении детей мы часто сами решаем, где что. Иногда по принципу полезности, иногда — по настроению. В категорию навязчивых может попасть единственный вопрос, заданный ребенком дважды в течение дня просто потому, что родителям не хочется отвечать на него. Истинной навязчивостью, требующей пристального внимания, стоит считать темы, которые ребенок предпочитает всем остальным, уделяет внимание почти каждый день, которые заметно влияют на его настроение.
Больше полезных и интересных материалов о детском воспитании — в нашем канале на