«Вы просто не хотите ходить»: у жительницы Перми отказали ноги, но ей уже 4 года не ставят инвалидность

Больше половины жизни Анжелика Доброва посвятила танцам — девушка профессионально исполняла восточные и латинские танцы, выступала на сцене и преподавала. Но все закончилось четыре года назад, когда в левой ноге в области колена у нее начались резкие сильные боли.

«У танцоров часто бывают растяжения, и мы на это сильно не обращаем внимание, поэтому поначалу я не придала значения этим ощущениям. Думала, что это защемление нерва», — рассказала Анжелика журналистам издания «59.ру». «Но это были первые звоночки». Боль не прекращалась — теперь Анжелика не могла опираться на левую ногу. Чтобы не беспокоить проблемную ногу, она начала ходить с тростью.

Желая выяснить, что с ней происходит, Анжелика обратилась за помощью к специалистам и посетила терапевта, ревматолога и невролога. Девушку направили на МРТ спинного мозга и позвоночника, но точный диагноз выяснить не удалось.

Ревматолог в платной клинике предположил, что у Анжелики деформирующий артроз коленных суставов. При развитии этой сложной патологии изнашиваются хрящи, поверхность костей, связки и мениски. Однако, рентген не подтвердил диагноз. «Медики платных клиник мне прямо говорили, что могут написать только предположительный диагноз и выписать препараты, за которые они не несут ответственности», — рассказала Анжелика. «Официального диагноза у меня нет».

Невролог в платной клинике предположил другое — по его мнению, у Анжелики рассеянный склероз цереброспинальной формы и нижний спастический парапарез. При рассеянном склерозе образуются склеротические бляшки в спинном и головном мозге, затем следует поражение органов зрения и вестибулярного аппарата. Спастический парапарез действует иначе — он вызывает слабость и ригидность мышц.

Полученные заключения Анжелика принесла терапевту в поликлинику №2, из которой ее направили в Пермский краевой центр рассеянного склероза. После обследования девушке поставили несколько предположительных диагнозов, среди которых неуточненный рассеянный склероз. Это заболевание, при котором иммунная система атакует ткани головного и спинного мозга, приводя к проблемам со зрением, утомляемости, нарушениям равновесия, а также онемению и слабости в конечностях.

«Мне становилось все хуже»

Помимо этого, под вопросом у Анжелики стоит еще несколько диагнозов: неуточненное поражение центральной нервной системы, соматоформное расстройство, заболевания соединительной ткани и гипермобильность в суставах. «Мне становилось все хуже, а мне ставили всевозможные неточные диагнозы», — вспоминает Анжелика.

Врач в платной клинике посоветовал Анжелики обратиться к неврологу по месту жительства, но ни помощи, ни лечения девушка так и не получила. В январе 2024 года она пересела в инвалидную коляску — ноги совсем перестали ее слушаться и ходить стало тяжело даже на костылях. По словам Анжелики, выход ощущался походом в горы: накатывала страшная слабость и сонливость.

Девушке сделали электронейромиорографию, чтобы проверить нервных импульсов в ноге, чтобы узнать, насколько они «живые». К счастью, ноги сохранили чувствительность, из-за чего медики предположили, что проблема может скрываться в поясничном отделе или крестце позвоночника. «Врачи до сих пор говорят: „у вас боль неясного генеза“», — говорит Анжелика. «Мои мышцы не могут нормально работать».

В одной из клиник предположили, что проблема с ногами началась из-за мочекаменной болезни, которая обострилась у Анжелики после перенесенного коронавируса. Однако, это было всего лишь предположение: «Мочекаменка у меня с 23 лет, и все эти годы с ногами никак не связана. В другой платной клинике мне однажды сказали, что у меня психосоматика, мол „вы сами себе это придумали в голове, вас так пандемия подломила, что вы просто не хотите ходить“.

Подобные высказывания обижают и возмущают Анжелику. По словам девушки, она пересела в коляску потому, что перестала чувствовать опору в ногах — ей банально страшно ходить: «Сейчас я вообще не могу разогнуть ноги, они у меня застыли под углом 60 градусов и не разгибаются. У меня мышца работает только в спазм, а в расслабление она не уходит. Мне говорили: лечитесь от защемления, сходите на иголочки, на массажик, все пройдет, но боли только усилились. Они были разные, режущие, колющие. Потом у меня ухудшилось общее состояние, сил не хватало ни на что, начали отключаться мышцы на разных частях ног».

Анжелика пытается оформить инвалидность, но не может сделать это без официального диагноза, который ей за четыре года так и не поставили. Никакого лечения девушка сейчас не получает, только принимает обезболивающие препараты. Ее даже отказываются класть в больницу: сначала там не было мест из-за пандемии, а потом сообщили, что ее анализы в порядке и смысла в этом нет.

«По документам я не больной человек, у меня нет инвалидности», — говорит Анжелика. «Но я и не здоровый человек. Проблема в том, что ноги чувствительность сохраняют, но любое движение я ощущаю, как будто мне их ломают. А мне говорят: „Потерпи, молчи, не высовывайся“. Ко мне терапевт поликлиники приходила на дом и говорила: „Встаньте, покажите, что вы не можете ходить“. Я встаю, пытаюсь опираться, но не могу стоять. Это же издевательство. Такое отношение меня полностью подавило».

С июня девушка перестала выходить на улицу — уже третий месяц в их доме ремонтируют лифт, а живет она на четвертом этаже. Помимо этого, пандус в доме не соответствует нормам и при всем желании спуститься с такого у Анжелики и ее мамы не получается. Из-за проблем с ногами Анжелика не может работать, поэтому они с мамой живут на ее зарплату охранницы и пенсию бабушки. Женщине приходится отвечать за двоих — в прошлом году брат Анжелики попал в ДТП и теперь тоже прикован к коляске.

«Маме очень тяжело», — говорит Анжелика. «Бывают истерики и у меня в том числе, но мы друг друга поддерживаем». «К сегодняшнему моменту я уже все стадии прошла, сейчас у меня, наверно, стадия принятия», — добавляет девушка. «У меня есть огромная благодарность, что я вообще когда-то танцевала, что в моей жизни были сцена и танцы, мои ученики. Это уже большое счастье. То есть мне жаловаться тут не на что, я успела пожить, а теперь я пытаюсь приспособиться к тому, что есть сейчас».